Джеймс Шерр, эксперт из Королевского института международных отношений Chatham House:
Вероятно, Россия получит наибольшую выгоду от того, что произошло в Париже, так как это подчеркивает, что Россия может быть решающим фактором в том, что касается конфликта в Сирии.
Основные цели президента Путина могут быть достижимы. Во-первых, сохранение режима Асада в Сирии. Именно режима, а не обязательно его лично, так как режим важнее для России, чем сам Асад.
Во-вторых, возможность того, что Запад будет теперь относиться к России как к партнеру, и, соответственно, может до какой-то степени принять российскую модель урегулирования конфликта на Украине.
Борис Макаренко, политолог, председатель правления московского Центра политических технологий:
Подвижки произошли, и они естественны после терактов в Париже, когда общность интересов в борьбе с терроризмом еще раз нашла свое подтверждение.
Но [для Путина - прим. Би-би-си] это еще не означает выход из международной изоляции.
Конечно, необходимость координировать цели военных операций Запада и России в Сирии способствует тому, чтобы началось дальнейшее сближение. Но самое главное - общее отношение и к Украине, и к российскому политическому режиму осталось тем же самым.
Контакты на саммите - это необходимость, которая может потом во что-то трансформироваться , но само по себе это не окончание изоляции.
Не уверен, что Москва хочет сделать то, что было бы необходимым для прорыва - а именно, сделать свою политику понятной для Запада. Если вспомнить слова Ангелы Меркель - начать жить во втором десятилетии XXI века.