Победили женщины, или Дорога в ад

Елена Скульская. Фото: архив Елены Скульской

Идущий к трону по дороге, вымощенной благими намерениями, всегда может в свете тусклых фонарей Истории свернуть в ад, пишет Елена Скульская.

На экраны вышел фильм «Две королевы». Насильственная смерть царственных особ и тех, кто на них посягает, всегда была и будет предметом искусства и жадного зрительского интереса. И для художника всегда найдется услужливая жуткая деталь.

Королева Мария Стюарт очень тщательно готовилась к казни, репетировала свой выход к плахе, надела алое платье, чтобы кровь не испортила впечатление от наряда; во всеоружии вдохновения вышел и палач, присланный Елизаветой I (сама она так и не повидалась с соперницей). Но как бы ни был остер топор, первый его удар только покалечил шею и сбил парик, и лишь второй удар сбросил мёртвую голову в корзину.

Подобные страшные события с загадочными подробностями найдутся в любой династии: когда пришли убивать царскую семью, то пули отскакивали от дочерей Николая II, попадая в зашитые в одежду бриллианты; когда по приказу Николая I вешали декабристов, оборвались веревки, пришлось вешать во второй раз; когда убивали Павла I с согласия его сына Александра, никак не могли управиться: он не умер от побоев, не свалил его страшный удар тяжелейшей золотой табакеркой в висок, его душили и душили шарфом…

Упоительный приключенческий роман для подростков Стефана Цвейга «Мария Стюарт», наверное, известен многим, а уж «Двадцать сонетов к Марии Стюарт» Иосифа Бродского, который оглядывался на трофейный фильм 1940 года «Сердце королевы» с Сарой Леандр в главной роли, – вообще один из важнейших текстов русской поэзии:

В конце большой войны не на живот,

когда что было, жарили без сала,

Мари, я видел мальчиком, как Сара

Леандр шла топ-топ на эшафот.

Меч палача, как ты бы не сказала,

приравнивает к полу небосвод.

Добавим, что эпоха Елизаветы I, казнившей Марию Стюарт, связана для всего человечества с Шекспиром, а с русской историей напрямую – со сватовством Ивана Грозного к английской королеве. Да, получил отказ, но, как и Мария Стюарт, полагал, что если уж совсем худо станет на родине, то сбежит под защиту английской короны. Ему не пришлось, а Мария Стюарт доверилась Англии на свою голову.

Заметны ли были мужчины в ту эпоху?

Новая киноверсия, да еще на новом документальном материале, да еще английская, да еще снятая известным театральным режиссером Джози Рурк, у которой есть спектакли, где все роли исполняют только женщины (при Шекспире, которого она часто ставит, все роли исполняли одни мужчины, что никак не отразилось на его мировом признании) не могла не вызвать интереса.

И вот я сижу в «утробе кинозала» и вижу, как Сирша Ронан идет «топ-топ на эшафот». Сирша Ронан – юная восходящая звезда, обладательница нескольких престижных премий, выдвигавшаяся в свои двадцать четыре года на «Оскар» и сыгравшая, кстати, в минувшем году Нину Заречную в «Чайке». В роли Елизаветы I снялась Марго Робби – молодая звезда, лауреат различных премий, тоже уже претендовавшая на «Оскар».

Каким бы анахронизмом ни казалось сегодня влечение мужчин к женщинам, а женщин к мужчинам, каким бы комическим меньшинством не выглядели подобные пары, но они имеют право на политкорректное художественное существование.

Прежде всего режиссер с помощью многотрудного грима лишила красавиц привлекательности, обаяния, эротичности, женственности, того мощного и утонченного призыва, что таился в обеих королевах, наполняя их жизнь невероятными страстями, которые обуздывались одной (Елизаветой) и которым подчинялась вторая (Мария). Собственно, нам явлены две восковые персоны, два бесполых существа, выполняющие мужскую – королевскую – работу в неизбежном окружении таких же бесполых, точнее, мягкотелых и женственных гомосексуальных мужчин или отвратительных насильников.

Все сцены гетеросексуального соития принуждают зрителя испытывать глубокое отвращение к этому нелепому виду занятий, зато гомосексуальные отношения показаны изысканно и трепетно, и Мария Стюарт философски-одобрительно называет их проявлением внутренней сущности, которой не стоит стыдиться.

Сразу оговорюсь: я абсолютно солидарна с экранной Марией Стюарт там, где она отстаивает права гомосексуалистов на самоопределение. Но, в отличие от режиссера фильма, не считаю, что человечество должно полностью покончить со своим гетеросексуальным прошлым; каким бы анахронизмом ни казалось сегодня влечение мужчин к женщинам, а женщин к мужчинам, каким бы комическим меньшинством не выглядели подобные пары, но они имеют право на политкорректное художественное существование и не должны подвергаться столь откровенным эстетическим гонениям.

В реальности Мария и Елизавета не встречались, Елизавета продержала Марию в заточении много лет и велела, в конце концов, ее казнить, но в фильме годы заточения куда-то исчезли, а королевы встречаются. Они встречаются в каком-то загадочном театрализованном пространстве, раздвигая одну за другой некие занавески из тюля, весьма напоминающие сохнущее на веревках белье. Они прячут лица в эти лоскуты ткани, и это отсылает нас к знаменитой картине Рене Магритта «Влюбленные», где лица персонажей окутаны тканью и невидимы – то есть мы, влюбляясь, не понимаем, кого и за что мы полюбили.

Так вот, в финале сцены Елизавета стоит спиной к Марии, а Мария требует, чтобы та повернулась к ней лицом, а Елизавета, согласившись показать свое лицо, говорит, что она уже давно превратилась в мужчину, выполняя мужскую работу. Всё вместе намекает на возможность любви между этими столь похожими женщинами; Елизавета жалеет Марию, пытается ей помочь, пытается ее оправдать, но тупой мир блеклых, малоприметных мужчин заставляет Елизавету убить Марию.

Наша эпоха перестраивает прошлое в пользу женщин и, в основном, силами женщин, которые, оказывается, никогда не нуждались в мужчинах – слабых и безвольных. 

Как перестраивает прошлое наша эпоха

Надо сказать, что Мария Стюарт получила блестящее образование, писала стихи, обожала поэзию и музыку; Елизавета тоже была прекрасно образованной женщиной, остроумной, многие ее афоризмы стали пословицами; в фильме же дамы сидят в каких-то тесных каменных комнатушках, где Мария обсуждает с фаворитками вопросы близости с мужчинами, Елизавета обсуждает с фаворитом невозможность соития с ним. Кто в это время управляет странами или и без вмешательства королев все и так идет своим порядком — не  знаю.

Наша эпоха перестраивает прошлое в пользу женщин и, в основном, силами женщин, которые, оказывается, никогда не нуждались в мужчинах – слабых и безвольных. Пусть бы мужчины жили друг с другом и не мешали развитию цивилизации и демократии, их можно даже пожалеть и поддержать, иногда – не больше одного раза – их можно использовать для зачатия наследников престола (при этом мужчина должен зажмуриться и представить на месте женщины своего любовника).

Фильм «Две королевы», слава богу, оказался очень плохим. Виды дикой Шотландии и проливной дождь не спасли положения. Но ведь вполне вероятно, что через пару лет найдется приличный сценарист, который напишет диалоги не для безмозглых куриц, а для талантливых женщин-королев, найдется и режиссер-феминистка, зацикленная не только на ненависти к мужчинам, принципиальном невежестве и театральных ухватках, перенесенных на экран, но и умеющая выстроить именно кинопространство, найдутся авторы, которые все мелкие и злобные идеи Джози Рурк сделают абсолютно убедительными художественно, и новый фильм вызовет не скуку и недоумение, но заставит многих и многих пересмотреть свои взгляды на мироустройство.

Такие вещи делаются постепенно: сначала все возмущаются, издеваются, смеются, а потом, например, ничтожная кучка большевиков приходит к власти и уничтожает миллионы и миллионы своих сограждан. Сначала все долго-долго верят в Бога, потом с возмущением узнают, что атеисты проповедуют безбожие, сопротивляются, тайно продолжают верить и даже хранят иконы, потом все вместе рушат церкви и спустя время теми же руками вновь начинают на них креститься. То, что человек выучивает наизусть, кажется ему абсолютной истиной, а вбить в голову человеку можно все, что угодно.

«Две королевы» – пока еще не воплощенная мечта одержимой феминистки. Но разве молодое поколение не рождено, чтоб сказку сделать былью?