А вас, пассажир, я попрошу остаться

Одного пассажира на августовском рейсе Ryanair в Жирону не оказалось. Не пустили. Фото: Михкель Марипуу

Служба безопасности Таллиннского аэропорта не допустила на борт самолета подвыпившего пассажира. Разве перед полетом совсем нельзя выпить?

В середине августа дружной компании из Таллинна пришлось лететь в испанскую Жирону без главы одного из семейств. Несмотря на то, что он благополучно прошел регистрацию и предполетный контроль, непосредственно перед посадкой его тормознули.

Человек за бортом

«Уже при выходе из накопителя к нам подошли сотрудницы охранной фирмы G4S и сказали, что не могут пустить меня в самолет, – рассказал обратившийся в «ДД» Василий (имя изменено, настоящее редакции известно). – Мол, я выпил, поэтому не имею права пройти на борт. Я не отрицаю, что в тот день употреблял алкоголь, в том числе и в закрытой зоне, где он продается свободно. Но я не был ни пьян, ни агрессивен. Я очень много летаю, поэтому знаю, что можно, а чего нельзя. В этот раз все оказалось крайне неожиданным – мою семью и всех моих друзей пропустили, а меня – нет».

Семья Василия и его приятели, тоже с семьями, собирались провести две недели в Жироне, билеты были куплены на самолет компании Ryanair, и в назначенное время компания прибыла в Таллиннский аэропорт.

«Да, дома мы немного выпили – на дорожку. В этом нет ничего особенного, многие так делают», – говорит Василий. По его словам, пьяным он точно не был: «Я достаточно взрослый человек, чтобы рассчитывать свои силы. Могу сказать, что от своей нормы я тогда выпил хорошо если процентов тридцать: я прекрасно понимал, что предстоит полет и с собой мы везем ребенка. Это ответственность».

Регистрация прошла нормально. Предполетный контроль, судя по тому, что он был пройден, тоже. «Мы купили в дьюти-фри бутылку "Мартини" и, пока ожидали начала посадки, успели сделать по паре глотков. А потом собрались на борт», – продолжает Василий.

По его словам, на борт самолета его не пустили именно сотрудники G4S, а не  Ryanair. Василий уверяет, что вел себя очень спокойно. Да, от него пахло, но «Нижний Тагил» он не кричал, пропеллер от самолета оторвать не пытался, никого по зданию аэропорта не гонял. Пробовал что-то объяснить представителям охранной фирмы, но понял, что бесполезно, и просто отошел в сторону, чтобы дождаться конца посадки: «Я думал, это несерьезно. Был уверен, что меня все же пустят, поэтому спокойно ждал, пока все 180 человек покажут свои билеты. Моя жена тоже пыталась поговорить с этими женщинами, но они сказали, что ничего поделать не могут – пассажир перед полетом якобы должен быть кристально трезв. Кроме того, то, что они меня остановили, уже засняли камеры наблюдения, поэтому пропустить меня никак нельзя. В итоге семья улетела, а я остался».

В Жирону Василий добрался только через два дня, купив новый билет. В этот раз он боялся даже смотреть в сторону кафе, которые работают в закрытой зоне аэропорта, и магазинов дьюти-фри – от греха подальше. Однако сильно задумался: «Откуда взялась эта нулевая толерантность к выпившему пассажиру? Ведь алкоголь льется в аэропорту рекой. Летаю я часто, но никогда ни с чем подобным не сталкивался. Я понимаю, когда человек действительно пьян и ведет себя агрессивно, но это явно не обо мне».

Почему так путаются мысли

Этот вопрос мы переадресовали в охранное предприятие G4S, которое обеспечивает безопасность в Таллиннском аэропорту, и в сам аэропорт, поскольку именно он разрешает торговать на своей территории алкоголем.

Ситуация получилась интересная. Первым на наше письмо отозвался руководитель службы по связям с общественностью G4S Реймо Рая, сообщив, что ответить нам может только Таллиннский аэропорт.

Потом мы получили письмо от руководителя аналогичной службы аэропорта Прийта Коффа, который сообщал, что не пустить пассажира на борт может только перевозчик, а решение принимает капитан воздушного судна. Мы объяснили, что, по словам Василия, на борт его не пустили все же не стюардессы с летчиками, а конкретно сотрудники G4S, на что получили еще один ответ: наземная служба аэропорта (Tallinn Airport GH AS) выясняет обстоятельства данного инцидента, и на наши вопросы теперь будет отвечать ее руководитель Хасан Стейнберг.

Ответ Стейнберга можно разделить на две части: по существу и в общем. В общем он объяснил: «Процедура работы по обслуживанию клиентов со стороны наземной службы аэропорта исходит из требований перевозчика. С теми же условиями клиент был обязан ознакомиться и согласиться при заключении договора с перевозчиком (при покупке билета). Подтверждая ознакомление с условиями, пассажир соглашается с ними и отвечает за их исполнение».

Пассажирский терминал, напомнил нам Стейнберг, является общественным местом, и на его территории действуют соответствующие правила, которые основаны на внутригосударственных законах: «Употребление алкоголя в закрытой зоне аэропорта не запрещено, а на борту самолета – в зависимости от перевозчика – проводится разная алкогольная политика».

На вопрос о том, есть ли где-то в правилах точная цифра в промилле, превышение которой может стать причиной для недопущения пассажира на борт, Стейнберг ответил: «Степень адекватности, обусловленная употреблением алкоголя, индивидуальна для каждого человека и это невозможно оценить при помощи промилле. Если душевное или физическое состояние пассажира, его поведение из-за воздействия алкоголя таково, что он может быть опасен для самого себя, других пассажиров, экипажа или имущества, или может угрожать безопасности полета, то наша обязанность –  не допустить пассажира на борт. Наши работники – профессиональны, и исключений для таких пассажиров не делают».

А по существу руководитель наземной службы сказал вот что: «Данный клиент привлек внимание наших работников еще в зоне регистрации. В подобных ситуациях для предотвращения эскалации событий к выходу на посадку приглашается работник фирмы G4S. Если пассажир не выполняет требования перевозчика, сотрудник G4S выводит человека из закрытой зоны терминала. Решение, отвечает ли пассажир требованиям, принимают доверенные лица наземной службы аэропорта, опираясь на требования, выставленные перевозчиком. G4S не имеет права решать, может пассажир лететь или нет, если речь не идет о вопросах, связанных с безопасностью в гражданской авиации».

То есть не пустить Василия на борт решил все же не экипаж самолета, а работники наземной службы аэропорта. Стало понятно, что его вели от самой регистрации, видели, что он купил алкоголь, что и стало поводом не пустить его на борт. И все же, желая добиться объективности и полноты картины нехорошего поступка Василия, мы попросили Стейнберга утончить: чем конкретно пассажир привлек внимание службы безопасности еще в зоне регистрации?

«С этими вопросами просим обратиться к перевозчику, чтобы прояснить исполнение условий договора. Наши действия зависят от перевозчика. К сожалению, мы не можем подробнее комментировать данный случай, поскольку речь идет об исполнении условий договора, заключенного между клиентом и перевозчиком. Являясь третьим лицом, мы не можем разглашать требования договора между перевозчиком и пассажиром четвертому лицу».

Вот уж секрет Полишинеля! Эти правила имеются в открытом доступе, и ознакомиться с ними могут не только пассажиры Ryanair, но и любой желающий – не только четвертое лицо, но хоть сто тридцать восьмое. Вот и мы ознакомились: те же общие вышеприведенные положения насчет угрозы здоровью и безопасности.

Из слов Стейнберга можно понять одно: это перевозчик вел Василия от зоны регистрации аэропорта и вызвал наземную службу, чтобы та поручила G4S  не пустить пассажира в самолет. Ну да, делать Ryanair в Таллинне больше нечего. К сожалению, когда журналисты получают такие ответы, у них складывается впечатление, что у отвечающей стороны рыльце слегка в пуху: никаких доказательств того, что Василий «представлял собой угрозу», мы не получили.

А наших читателей, даже тех, которые очень волнуются перед полетом, мы хотим призвать к максимально трезвому образу жизни перед полетом: неизвестно, что может почудиться сотрудникам охранной фирмы. Прилетите – на месте отпразднуете, а перед полетом - только валерьянка.