Власть №4. Новые веяния, старые проблемы

Андрус Ансип. Фото: SCANPIX

Рубрику ведет Олеся Лагашина, тел. [phone]

Ай-яй-яй-яй, убрали Пихля!

В эстонской политике забрезжили перемены: социал-демократы решили, что борозда, проложенная старым политическим конем, им больше не подходит, и предпочли Юри Пихлю молодого Свена Миксера. Надо сказать, это решение обрадовало многих, и не только потому, что Пихль – фигура одиозная, во всяком случае, для русского избирателя. «Проблема в том, что тем людям, которые до сих пор были политическими лидерами Эстонии, больше нечего сказать», – поделилась мнением с ERR Марью Лауристин. Согласился с ней и бывший председатель народников, а ныне социал-демократ Карел Рюйтли, заявивший тому же ERR, что время политических динозавров в Эстонии прошло.

В этом смысле соцдемы через какое-то время должны оказаться в более выгодном положении, чем центристы, реформисты или IRL. Если дела у Миксера пойдут хорошо, на тот момент, когда политическая активность Сависаара, Ансипа и Лаара начнет снижаться (не вечны же они!), у соцдемов будет уже готовый лидер, в то время как их конкурентам придется искать замену. Если смотреть с прицелом на будущее, понятно, почему кандидатура Миксера более выигрышна, чем, к примеру, кандидатура Эйки Нестора, который, по мнению некоторых, является подлинным лидером соцдемов.

Впрочем, сейчас именно непростительная молодость Миксера вызывает сомнения у некоторых аналитиков. Айнар Руусаар на Kukuraadio сказал, например, что основным недостатком Миксера является его слишком хорошая детская: «Представьте себе его во время предвыборных дебатов с Ансипом, Лааром или Эдгаром Сависааром, которые врут и занимаются демагогией». Надо сказать – легко. Тем более что сам Миксер в интервью Terevisioon заявил, что одна из его основных целей – добиться хороших результатов на местных выборах 2013 года. А время играет на него, но не на его возрастных конкурентов.

Впрочем, особо обольщаться насчет внезапного подъема социал-демократии в Эстонии, видимо, не стоит. В передовице Postimees пишут, что падение Пихля и взлет Миксера еще не означает внезапных перемен в эстонской политике в целом, поскольку все это мы уже видели и не раз. Столь же умеренный скептицизм выразила в Postimeesполитолог Ану Тоотс, заметившая, что и в Народном союзе связывали большие надежды с новым руководителем, однако это ни к чему в итоге не привело. Нельзя не согласиться и с Михаилом Лотманом, который в ходе дискуссии, организованной Postimees, заметил, что три четверти населения Эстонии голосуют так, как привыкли голосовать, независимо от того, что политики говорят во время избирательной кампании. Из чего можно сделать весьма неутешительные для социал-демократов выводы.

Это, кстати, подтверждают и результаты опроса, проведенного на DzD: более 90% респондентов признались, что от смены лидера в Социал-демократической партии им не холодно и не жарко. Можно, впрочем, предположить, что, если соцдемы до весны не отчебучат чего-нибудь совсем неприличного, за них проголосует хотя бы та часть местной либеральной интеллигенции, которой не нравится авторитарный стиль управления центристов и которая до сих пор не голосовала за соцдемов из-за не менее авторитарного Пихля. Как написал в своем блоге Михкель Рауд, появился смысл сходить на выборы.

Чужой-2010

В Европе разворачивается дискуссия вокруг возможности мультикультурного общества в Старом свете. Канцлер Германии Ангела Меркель, не успев заявить о том, что ислам является частью страны, объявила, что план построить мультикультурное общество совершенно провалился. Как прокомментировали в Postimees: канцлер хочет понравиться всем одновременно. Что, кстати сказать, не так предосудительно, поскольку плох тот правитель, который не пытается прислушаться ко всем своим гражданам.

Немногим позже президент Германии Кристиан Вуфф, находясь с визитом в Турции, потребовал от турецкого парламента больше прав для христиан в мусульманских странах. Как замечает в Postimees Инга Хеглунд, еще в сентябре в Германии активно критиковали бывшего члена правления Бундесбанка Тило Саррацина, заявившего тогда, что интеграция есть задача того, кто интегрируется, и он не обязан за свой счет содержать тех, кто отрицает немецкое государство и «постоянно производит на свет маленьких „девочек-в-платках“». Саррацину его откровенность стоила и места в Социал-демократической партии, и места в правлении Центробанка. Теперь же лидеры страны сами признают, что мультикультурность в принципе невозможна.

Европа стремительно правеет. Как писал недавно «Русский Ньюсвик» по итогам шведских выборов, ультраправые партии еще никогда не были столь популярны в Европе, а мечта о том, что общеевропейский экономический и социальный либерализм заменит собой отжившую политику, построенную на национальном принципе, пока остается только мечтой. И это, заметим, логично: в кризис каждый крепче держится за свое имущество и желания заниматься благотворительностью – тем более, в пользу тех, кто не слишком благодарно ее принимает – становится все меньше.

Вероятно, и Эстонию эта тенденция не обойдет: здесь тоже не желающих делиться благами слишком много, чтобы к власти пришли социалисты и «общечеловеки». А национальный принцип слишком удобен, чтобы подвести под это нежелание делиться теоретическую базу. Пожалуй, в Эстонии эта чисто экономическая подоплека даже более очевидна, чем в Германии: с культурной точки зрения эстонцы и русские куда ближе, чем, например, немцы и турки. И если интеграция в Эстонии до сих пор не удалась, то лишь потому, что это было многим выгодно.

Как пишет на Delfi Урве Пало, в области интеграции чудес не бывает, с помощью плакатов терпимость в обществе не увеличить, и многие читатели должны помнить, как эстонцы относились к принудительному ношению пионерских галстуков. Хорошо бы, если бы на фоне всеобщего европейского поправения нам не навешали новых галстуков.

Когда мы скажем «хватит»?

Европейский перекос вправо не означает, однако, что социалисты в этой части света совершенно вымерли. Чему прекрасный пример – увлекшиеся забастовками французы, готовые скорее отказаться от собственного экономического благополучия, чем ненамного повысить свой предельно низкий пенсионный возраст. Зато в Эстонии продолжают обсуждать, почему же мы не бастуем – как раз недавно сообщалось, что жители нашей страны бастуют едва ли не меньше всех в Европе.

Мнения высказываются интересные: зампред совета Центрального союза работодателей Меэлис Викербау поделился с Е24 мнением, что профсоюзы в Эстонии слишком слабы,  а работники весьма уступчивы. Социолог Андрус Саар заявил в Postimees, что эстонцы не умеют бастовать, поскольку слишком долгая оккупация воспитала в них некоторую трусость. Зато Эпп Калласте из Эстонского центра прикладных исследований в той же Postimees позволила себе в этом усомниться, увидев причину в том, что люди не верят в эффективность забастовок.

Кажется, что дело действительно не в оккупации – от нее за 20 лет можно было и отвыкнуть, – а в том, что последующий стиль правления не настолько сильно отличался от предыдущего, чтобы люди увидели: они на самом деле имеют право голоса. Последнее в Эстонии – привилегия немногих. Здесь нет ни развитой политической культуры, ни общественного сознания, а спорные вопросы привычно решаются в силовом порядке.

Пример тому – прекрасный ответ премьера Андруса Ансипа депутату Эвелин Сепп на инфочасе Рийгикогу. Неудобный вопрос вызвал решительную отповедь Ансипа: «Премьер-министру некрасиво поучать члена Рийгикогу, но я все-таки воспользуюсь этой возможностью и скажу, что было бы лучше не задавать этого вопроса. Утверждать, что за последние два-три года из Эстонии уехало 130 000 человек, глупо. Больше так не делайте!» Какие там забастовки и какая оккупация, если наше страшно независимое демократическое правительство продолжает решать все вопросы в стиле «молчи, дура, я без тебя все знаю»?