Короткая дорога в социальный дом

Фото: Станислав Мошков

Столичные власти на днях сообщили, что задолжавшие за аренду либо злостно нарушающие общественный порядок жильцы муниципальных домов на улице Раадику будут выселены из квартир.

Серьезна ли эта кара и, главное, реальна ли она? На сообщение о карательных мерах, как водится, темпераментно откликнулись комментаторы порталов, красочно рассказывая о своих пьяно орущих по ночам соседях, о невоспитанных детях, поджигающих кнопки лифтов и малюющих что ни попадя на стенах подъездов, о сломанных скамейках и искореженных мусорных контейнерах... Неужели все так плохо на Раадику?

Теперь только на год

«ДД» встретился с заместителем председателя жилищной комиссии Ласнамяэской управы Валерием Кислицыным. Нас интересовало, каким образом распределяется муниципальное жилье и что делает управа, чтобы его получали достойные и добропорядочные люди.

«В первую очередь город предоставляет жилье вынужденным квартиросъемщикам, затем – переселенцам из ветхого жилья, погорельцам, молодым специалистам, молодым или многодетным семьям. На комиссию поступали и сейчас поступают заявления от разных людей, некоторые из них, по бумагам, были вполне благополучны. С ними и заключались договоры найма на пять лет. К сожалению, не все квартиросъемщики оказались платежеспособными, и не все – воспитанными.

Именно из-за долгов и асоциального поведения жильцов с новыми квартиросъемщиками заключается договор уже не на пять лет, а на год. В крайнем случае – на три года. За это время становится ясно, что они из себя представляют. Если жильцы не выполняют условия договора, он не продлевается», – рассказал нам Кислицын.

Картинки с Раадику

Чтобы картина была полной, «ДД» решил побывать на месте. Благоустроенная территория, детские площадки для малышей, рампы для скейтов, деревца, скамейки, дома внешне тоже симпатичны. Только окна выглядят по-разному: элегантные рулонные шторы на одних соседствуют с одеялами сомнительной чистоты на других. Женщина-дворник, которую корреспонденты «ДД» застали в одном из подъездов (жаль, не успели имя спросить), чуть не плача показывала нам заплеванные, замусоренные лестничные площадки, разбитые стекла, вырванные с мясом датчики противопожарной сигнализации и электровыключатели... А в лифт зайти можно было только на мгновение: душит сильнейший застоявшийся запах мочи.

Валерий Кислицын рассказал, как во время одного из рейдов выяснилось, что жилец жарит шашлык... прямо в квартире: «Представляете, ставит мангал с углями на паркет и жарит. Полная квартира дыма, жир, копоть! Его спросили, на каком, собственно, основании, а он пожимает плечами: а что, дескать, такого, мы всегда так делали... Жаль, что нормальным людям попадаются такие соседи...»

Корреспонденты «ДД» провели около домов на Раадику и в их подъездах достаточно времени, чтобы понять: в некоторых из них жить в самом деле невозможно. Женщина, представившаяся Инге, рассказала, что управы на подростков нет совершенно. Они не реагируют на замечания, а родители не обращают на поведение своих многочисленных чад никакого внимания. «Я даже вешала им на дверь письмо с вопросом: вы люди или свиньи? Безрезультатно, даже ругаться со мной не стали! – сетует Инге. – Из окон бросают объедки, на лестницах окурки и презервативы... В лифте могут оказаться даже каловые массы!»

Дворник, которому приходится выгребать это, мягко говоря, дерьмо, попыталась было поговорить с подростками, но юные создания отвечают, что не понимают по-русски. Свой родной язык они, видимо, не понимают тоже, судя по тому, что среди бела дня находятся не в школе, а на лестнице.

Вот в подъезд заходит пара среднего возраста: «Живем ужасно, антисанитарию тут развели!» Когда сообщаем, что безобразников могут и выселить, люди искренне радуются. «Давно пора! Говорят, что это из Копли переселенцы виноваты. Мы тоже из самого что ни на есть Копли, с Сепа, но не гадим и не мусорим. Хотя говорят, что нижние Копли – страшный район, такого безобразия там не было. Сама мою стенки на своей площадке, потому что смотреть противно», – говорит женщина. «Бесполезно это», – вздыхает мужчина. Хотелось бы верить, что не бесполезно.

Услышав наш разговор, открывает дверь на лестничную клетку их пожилой сосед. Юри – вынужденный квартиросъемщик: «В хозяйском доме у меня был только кран с холодной водой, а здесь подогрев полов, душевая, паркет! Я очень доволен, и квартплатой тоже, вот принесли всего 107 евро вместе с электричеством и водой. Только в коридоре безобразие развели!»

Фильтруйте состав

Раз так много жалоб, так много проблем, может быть, стоит подходить к кандидатурам еще строже? Может быть, стоит смотреть не только на бумаги и справки, а и на самих соискателей? Пусть предстанут пред проницательные очи комиссии все члены семьи, а комиссия посмотрит на них, поговорит по душам... Кажется, что многое станет ясно гораздо раньше, чем начнут копиться долги и приводы в полицию. Валерий Кислицын соглашается, что это тоже вариант.

На интернет-порталах после информации о возможных скорых переселениях появились конкретные примеры «из жизни». Пересказываем один из них Кислицыну: «Одна девушка говорит другой: "У меня 600 евро долга. Что делать?" А вторая отвечает: "А у меня долг 2000 евро, трое детей и мать – инвалид. Со мной ничего не сделают". Это так?»

«В принципе – так, – отвечает депутат. – Мы не имеем права выселять людей на улицу. И должникам, и ведущим асоциальный образ жизни предоставляется другое жилье. Но уже не муниципальное, а социальное. В чем отличие? Это будет не трехкомнатная квартира, а маленькая комнатка 9-12 кв.м с туалетом на этаже. В социальном доме квартплата практически символическая. Но долг за муниципальную квартиру никуда не денется, его все равно придется погасить».

Об особенностях распределения социального жилья «ДД» рассказала Наталия Вайно, заместитель председателя административного совета Кристийне: «В основном социальное жилье дается тем, кто не может обойтись без постороннего ухода. Это одинокие старики, инвалиды. Например, в Кристийне такой дом находится на улице Энергия. Туда же мы заселяем и выпускников детских домов. При рассмотрении каждого заявления на комиссии присутствует социальный работник, который знает всю подноготную семьи ходатаев. В доме тоже есть социальный работник, который следит за поведением обитателей. Для большинства наших очередников жилье на Раадику очень дорого. Несколько семей получили там квартиры, но из-за материальных проблем были вынуждены переехать.

Как движется очередь? Учитывается не только то, сколько времени человек ждет, но и какие у него условия. Скажем, молодая пара, живущая с родителями, может стоять в очереди несколько лет, а погорельцы получают квартиру сразу. Обязательно учитывается состав семьи».

Социальных домов в Таллинне много. В ласнамяэских многоэтажках условия нормальные. Но туда, к старушкам-одуванчикам, должников точно не переселят, а вот жизнь в общежитиях на Туулемаа, Акадеэмиа или Сыпрузе после просторных квартир на Раадику малиной не покажется даже любителям опорожнить свой кишечник в лифте.

Дырка от гвоздя

Есть на Раадику, кроме социальных и, так сказать, поведенческих, и проблемы, связанные с квартплатой, которая многим не по карману. Вот молодая беременная женщина клеит на дверь объявление: меняю 1-комнатную на 2-комнатную. Оказывается, и это возможно. Если найдутся желающие, в управе части города переоформят договор найма. Женщина рассказала «ДД», что сначала они жили в большой квартире, затем платить стало трудно, и они поменялись на маленькую. А теперь, когда в семье ожидается малыш, в однокомнатной будет тесно. По ее словам, больше всего от высокой квартплаты страдают семьи с детьми и минимальной заработной платой.

Плата за квадратный метр жилой площади в домах на Раадику варьируется и составляет, если считать в кронах, как привыкло это делать большинство жильцов, от 25 до 30 крон за квадратный метр.

Также говорят, что без ведома управляющих нельзя вбить в стену гвоздь, повесить карниз или шкафчик. Но ведь люди въезжают в совершенно пустую квартиру! Им нужны шторы, вешалка для полотенца... Неужели для этого человек должен вызывать управляющего и спрашивать про каждый гвоздик? «ДД» подозревает, что жильцы квартир, которые устраивают свинарник около своей двери, и в квартире делают, что им заблагорассудится, и без всяких на то разрешений.

«Представьте себе, что вы снимаете квартиру у частного лица, – объясняет Валерий Кислицын. – Без ведома хозяина вы тоже гвоздь не вобьете. Логика хозяина вам понятна: он не хочет после вашего переезда замазывать дырки. В муниципальных домах вы тоже снимаете квартиру, но почему-то думаете, что в ней можно делать все, что угодно. А в этих домах часть коммуникаций проходит в стене. Это электропроводка, водопроводные трубы, закрытые кафельной плиткой. Вы же не знаете, где именно они проходят, и можете залить или обесточить весь дом, да и себя покалечить!»

Каковы перспективы муниципального жилья? Конечно, оно должно быть, как есть оно в любой стране Евросоюза. Если бы социальные пособия в Эстонии были сопоставимы с европейскими, то тема должников, хочется надеяться, отпала бы сама собой. А вот антисанитарию в подъездах на Раадику, которая вот-вот достигнет уровня цыганских гетто Румынии и Словакии, развели не иммигранты из стран третьего мира, пришествия которых так все боятся, а обычные таллиннцы.

«Каждому человеку нужно дать маленький шанс», – гуманно заключил Валерий Кислицын, тоже, кстати, живущий в Ласнамяэ, только в доме советской застройки. Только шансом этим нужно правильно воспользоваться!