В книге Тоомаса Хендрика Ильвеса «Говорит глава государства» президент фактически признается в том, что стал одним из отцов эстонской экономической катастрофы.
Завод «Эстония», или Ошибка президента
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
В речи «От электронного правительства к электронному миру» Ильвес рассказал о том, как в начале девяностых, когда «после завершения советского периода мы были бедны, очень бедны», он спросил себя: как Эстонии быстро достичь уровня Дании?
Ответ пришел, когда Ильвес читал книгу американского экономиста Джереми Рифкина «Конец работе» (The End of Work). Рифкин «утверждал, что компьютеризация и автоматизация приведут к массовому сокращению трудовой занятости и обнищанию, так как людям просто не будет хватать работы. Всю работу за них будут выполнять компьютеры и машины... Рифкин описывает один сталепрокатный завод в Кентукки, выпускавший с помощью двенадцати тысяч работников некое количество стали. После того как предприятие было куплено японской фирмой и автоматизировано, производством того же количества стали занимаются всего 120 человек».
Следующее предложение удивительно: «Именно этот пример дал мне ясное представление о том, какой путь Эстония должна была выбрать. Эстонии надо было компьютеризоваться. Полностью».
Понимаете? Тоомас Хендрик Ильвес прочел в книжке, что компьютеризация приводит к безработице, но на слово «безработица» глаза закрыл, как и на обычную логику, и уловил только, что «шансы Эстонии на успех во все более глобализирующемся мире будут велики только в том случае, если функционально мы станем намного больше своего количественного размера». Читай: если мы компьютеризуемся настолько, что поувольняем всех к чертовой матери.
Но бог с ней, с обычной логикой – здесь еще и недостаток образования. Ильвес, вот беда, обучался не экономике, а психологии, а жаль – экономистам на первой лекции вдалбливают простую истину: два уровня экономики – «микро» и «макро» – функционируют по-разному. Если японцы автоматизируют завод в Кентукки, попутно уволив оттуда 11 880 человек, эти тысячи могут найти работу на других заводах того же штата, в крайнем случае – податься в соседние. Компьютеризация одной компании – не национальная катастрофа. Иное дело – компьютеризация отдельной страны. Да, страна после такого работает эффективнее – как завод. Но куда податься всем тем, кому в компьютеризованном раю места не нашлось?
Собственники компании могут думать только о прибыли, но госчиновники обязаны оценивать реальность в других категориях: их забота – не эффективность страны, а благосостояние ее жителей. Но Ильвес за 16 лет – с 1995-го, когда родился план «Прыжок тигра», по 2011-й, когда он произнес речь, в которой столь неосторожно похвалил себя, – так этого и не понял. Между тем экономист Рифкин был прав. В том числе вследствие компьютеризации, ликвидировавшей множество рабочих мест, люди теперь едут прочь из Эстонии в поисках работы и достойной жизни. Конечно, они эмигрируют еще и потому, что Ильвес – не исключение: все наши правители путают микроэкономику с макроэкономикой, пытаются управлять Эстонией, будто это частная лавочка. Судьба людей их не волнует; главное, чтобы завод «Эстония» работал еще эффективнее, чтобы экономический рост был еще круче. Зарплаты менеджмента, опять же, растут...