ФСБ затаилась в ожидании

Российский ученый Игорь Сутягин, которого в 2004 году приговорили к тюремному заключению за шпионаж, сейчас работает аналитиком в RUSI. Фото: AP/Scanpix

Аналитик Игорь Сутягин считает, что исполнение приказов ФСБ ни к чему не приведет.

Федеральная служба безопасности России (ФСБ) не станет спешить с обменом сотрудника КаПо Эстонии Эстона Кохвера на какого-то другого человека, который может представлять интерес для Кремля, считает ученый Игорь Сутягин, который по воле ФСБ 11 лет провел в местах лишения свободы за измену родине.

Сутягина, работающего аналитиком в лондонском Королевском объединенном  институте оборонных исследований (Royal United Services Institute for Defence and Security Studies – RUSI), арестовали в 1999 году. Только через пять лет, в 2004 году, его, так же, как и Кохвера, суд приговорил к 15 годам лишения свободы за шпионаж. 50-летний Сутягин вышел на свободу в 2010-м, когда его обменяли на разоблаченных в США российских разведчиков (Анну Чапман и др.).

Российское телевидение по-прежнему замалчивает тему Кохвера, нигде не видно «разоблачительных кадров об эстонском шпионе», хотя уже имеется даже приговор. Как можно объяснить это странное молчание в эфире?

Мне кажется, что РосТВ (Сутягин так называет все крупные каналы, которые находятся под контролем государства – прим. ред.) так и будет молчать на тему Кохвера. И это происходит по нескольким причинам.

Во-первых, потому, что за последние полтора десятка лет сформировался стереотип, согласно которому, истории шпионов, явно высосанные из пальца, очень активно раскручиваются в российском информационном поле, а о тех делах, у которых есть реальная основа, предпочитают упорно молчать. Исходя из этого стереотипа, а также желания придать делу Кохвера облик серьезности, и делается все, чтобы о нем ничего не говорилось.

А какие еще причины?

Вторая причина, как мне кажется, заключается в том, что даже в Кремле понимают, что с этим делом зашли слишком далеко. С самого начала эта история была больше местной инициативой (Псковского отделения ФСБ – прим. ред.), чем придумкой Москвы. Кохвер занимался не столько вербовкой российских приграничных агентов, сколько работал над созданием преград для  каналов контрабанды, которые с российской стороны контролировали работники местных спецслужб. Его нужно было заткнуть, и его посадили.

В данном случае не в интересах Кремля раздувать эту тему, поскольку иначе они потеряют контроль над ситуацией, и аргументами, подтверждающими неоправданную агрессивность России. Любая неподкронтрольность для Кремля – как кость в горле.

Как вы думаете, что теперь будет с Кохвером? Что будет делать ФСБ?

Думаю, что ФСБ будет ждать подходящего момента, чтобы выгодно «продать» его Эстонии. Они не будут с этим торопиться, поэтому Эстону придется познакомиться с российскими колониями, возможно, даже не с одной. Его могут начать перемещать из одной колонии в другую.

Разумно ли Кохверу обжаловать приговор?

Я думаю, что апелляция будет подана, но только тогда, когда Кохвер окончательно поймет, что выполнение приказов ФСБ его ни к чему не приведет. Они приказали ему молчать – он молчал. Теперь они запретили ему обжаловать решение суда, а после начнут говорить, что осужденный согласен с приговором и считает его справедливым, поскольку не подал апелляцию.

В числе прочего этот аргумент хорошо работает в Европейском суде по правам человека! Я даже думаю, что если дело дойдет до апелляционной жалобы, то суд высшей инстанции сократит назначенное Кохверу наказание на полгода. (Последнюю фразу Сутягин говорит с явной иронией – прим. ред.)

А дальше?

А потом Россия «забудет» про Кохвера и будет терпеливо ждать, когда его можно будет на кого-то обменять. А пока он – заложник…