Годами идут разговоры о том, что эстонская и русскоязычная общины живут как будто параллельно, в разных информационных пространствах. Отчасти, именно это стало причиной кризиса взаимопонимания в 2007 и 2009 годах. Вы довольны интеграцией? Я – нет, пишет депутат Рийгикогу от партии IRL Виктория Ладынская.
Общество, подобно часам, работает слаженно, когда все шестеренки подходят друг другу. Я убеждена, что интеграция – это вопрос безопасности, поскольку если одна часть общества чувствует себя изолированной (или действительно изолирована) из-за региона, языка, социального или экономического положения и т. д., то возникает опасность, что кто-то, имеющий недобрые намерения, может использовать это в своих целях. Сыграть на нашем несовпадении друг с другом.
В нашей интеграционной политике явно что-то пошло не по плану. Годами звучит множество слов, за которыми – оглушающая тишина. Власти говорят об интеграции, но при этом у русской части населения есть нарекания в адрес эстонцев, и наоборот. Нам нужна эффективная интеграция, суть которой в том, чтобы все части общества чувствовали себя достойно. В результате этого государство тоже станет эффективнее и сильнее. Логично, не правда ли?
А теперь – пример из жизни. С 1 апреля 2016 года вступает в силу положение нового Закона об общественном транспорте (правительство предложило продлить этот срок на год – прим. ред.), в результате чего есть опасность, что в Нарве примерно 500 таксистов лишатся работы, поскольку закон предусматривает наличие «новой карты» обслуживающего водителя такси. А карту, в свою очередь, можно получить только в том случае, если таксист к первому апреля предоставит документы, подтверждающие его владение эстонским языком на уровне В1. По бумагам нарвские таксисты знают эстонский язык на уровне «zero». Это означает, что первого апреля на нашей границе может оказаться около 500 безработных (за последний год это не первая новость о безработице в данном регионе).
Но наша система обучения языку работает таким образом, что даже если эти люди пойдут на курсы сегодня, то к 1 апреля они вряд ли получат категорию В1. Учитывая, что у таксистов есть семьи, кризис в приграничном городе ударит как минимум по 1000 человек. Что делать?
Одна часть общества говорит: они много лет знали, что надо учить язык, они просто не хотят. Можно перенести даты, но они же все равно не выучат эстонский! Как такое возможно, что люди живут в Эстонии больше 20 лет и все еще не знают государственный язык? Сколько можно? Могу принять эту точку зрения. Другая сторона отвечает: послушайте, мы ничего не имеем против государства или языка, но у нас в Нарве не с кем говорить по-эстонски. Зачем таксисту категория В1 (довольно сложный уровень)? И зачем вообще надо начинать учить эстонский, если все равно уже не успеешь его выучить и останешься без работы? И у этой точки зрения есть своя логика.
У нас есть острая проблема и две противостоящие позиции. Можно обвинять друг друга, но если мы не найдем решения, кто больше всего проиграет в этой ситуации? На первый взгляд кажется, что таксисты и их семьи: так как язык они не знают и останутся без работы. Но на самом деле больше всего проиграет эстонское государство, в чьем приграничном городе вновь появятся как минимум 1000 человек, которые недовольны жизнью и которыми, согласно закону, недовольно государство.
Ключ – в руках политиков! Надо найти решение, которое бы подошло обеим сторонам и способствовало интеграции, чтобы все были довольны и понимали, что другая часть общества тоже их слушает и с ними считается.
В связи со сложившейся ситуацией я побывала в Нарве. Один из организаторов встречи с таксистами центрист Михаил Стальнухин на меня накричал. Потом указал на присутствующих и сказал, мол, посмотрите на них! Эти люди ведь не смогут выучить один из самых сложных языков в мире. Я ответила, что учитель Стальнухин принижает и недооценивает людей из своего же города.
Более того, я считаю, что если бы центристская власть в Нарве как следует выполняла свою работу, нам бы сейчас вообще не пришлось решать эту проблему – проблемы бы просто не было. Но что-то мешает местной власти серьезно заниматься темой интеграции? Моя субъективная оценка: причина – эгоцентрично политическая.
Если человек (община) изолирован в плане языка, то он потребляет только понятный ему продукт. А Центристская партия и есть этот продукт. Если не будет изолированности, то есть произойдет интеграция, появится интерес и к другим продуктам. По прагматическим причинам интеграция не в интересах Центристской партии. При этом, если государство не помогает этим людям (которые чувствуют себя униженными, испытывают информационный голод и боятся потерять работу), то центристская местная власть и подчеркивает: мы же говорили вам, что они не понимают ваших проблем. Кто же еще, если не мы. И годами ничего не делает для интеграции. Если бы учитель Стальнухин действительно хотел решить проблему таксистов, этой проблемы давно бы не было. Этот кризис называется «Не сделанная политиками работа». Михаил стал кричать на меня, потому что я, русскоязычная, со своим желанием построить мост была не нужна на том собрании.
Если решение проблемы не в интересах местной власти, а эстонское общество убеждено, что нарвские русские все равно не выучат эстонский язык, то мы никуда не придем. Несколько лет назад я обратила внимание, что интеграцией в Эстонии занимаются 13 государственных институтов. Русская пословица гласит: у семи нянек дитя без глазу. Не надо обвинять только местные власти – проблема, разумеется, существует и на уровне государства.
Я попросила фонд Интеграции и миграции «Наши люди» (Migratsiooni Sihtasutus Meie Inimesed – MISA) дать практический ответ на вопрос, какие есть варианты обучения таксистов языку, и узнала, что есть три возможности.
Первая. Самостоятельное обучение по интернету на сайте Keeleklikk.ee. Будем реалистами. Это, скорее, вариант для молодежи. Люди старше 45, которые в последний раз учились лет 20 назад, приходят домой после длинного рабочего дня, и, зная, что в городе они общаются только на русском, вряд ли зайдут в интернет, чтобы стать лингвистами.
Вторая возможность – это платные языковые курсы. Сначала платишь деньги, а потом, сдав экзамен, возвращаешь их через Innove. Многие ли семьи могут выложить из своего кармана 300-400 евро в надежде их потом вернуть? Опять же, будем реалистами: такие люди, конечно, есть, но не все могут себе это позволить.
Третий, и самый реальный вариант – это бесплатные языковые курсы. Но, к сожалению, в очереди сейчас 5000 человек, которые хотят учить язык!
Мы как государство требуем, чтобы люди говорили на эстонском языке, и в это же время в очереди на курсы стоят 5000 человек! На финансирование трех этих вариантов государство выделяет примерно 1,5 миллиона евро в год, но результат, к сожалению, спорный. С учетом ситуации с нашими таксистами это означает, что попасть на бесплатные курсы они смогут только года через два.
Проблема и в методике. До сих пор в обучении языку применялась методика «отсиженных часов», которая не дает ожидаемых результатов. Да, есть и другие варианты, но все же необходимо пересмотреть, как мы преподаем – и преподаем ли вообще – язык людям, которые хотят быть частью эстонского государства. (К слову, таксисты попросили у меня «рабочий словарь», предназначенный для людей их профессии.)
И еще. В Нарве необходимо создать Дом эстонского языка – место, где проходили бы языковые курсы. (За эту идею надо сказать отдельное спасибо главе Нарвского колледжа Кристине Каллас.) Это было бы место, где можно протестировать свое знание языка, развивать его, общаясь на эстонском языке. Для людей, заинтересованных в интеграции, это должно быть бесплатно. Такой же дом мог бы быть и в Ласнамяэ. В политике я год, и за это время ко мне обращались русскоязычные люди, которые хотят учиться, но не знают, где и как. Многим учеба не по карману, и эти уроки не связаны с реальной жизнью. Методика плюс доступность – вот практический ключ к интеграции.
Эстонское государство и нуждающиеся в помощи таксисты могут прийти к соглашению. Министр экономики и инфраструктуры Кристен Михал (Партия реформ) может сделать так, чтобы люди не потеряли работу с 1 апреля. Глава Нарвского колледжа Кристина Каллас может запустить в приграничном городе новую стратегию преподавания эстонского языка. Вполне возможно и словарь разработать для таксистов, и предложить общие языковые курсы на базе Нарвского колледжа, причем уже в этом году.
Если фонд MISA, находящийся в ведении министра культуры Индрека Саара (СДПЭ), в срочном порядке выделит деньги, новая стратегия будет запущена сразу. И чтобы не бросать деньги на ветер, должен быть конкретный список людей, заинтересованных в данной возможности. Для этого я прошу всех желающих зарегистрироваться на языковые курсы, прислав мне письмо по электронной почте: viktoria.ladonskaja@riigikogu.ee
Так мы сможем действительно способствовать интеграционному проекту в нашем государстве.