По словам кандидата в президенты от Партии реформ Сийма Калласа, сейчас он сфокусирован только на президентских выборах и пока не думает о том, останется ли в политике, если не станет главой государства. Он отмечает, что после выборов политическая обстановка в стране может измениться, и только тогда он будет принимать дальнейшие решения.
В последнее время вы – востребованный человек. Раздаете интервью направо и налево и стараетесь часто выступать. Не возникало желания бросить все и жить спокойно?
Нет, и не возникнет.
Вы так уверенно это говорите? У нашего нынешнего президента во время второго срока иногда появлялись признаки усталости.
Это было во время второго срока. До этого еще столько времени. Да я и не намерен баллотироваться на второй срок, с меня и пяти лет достаточно. Прошу – получите новость.
Получил. А почему только один срок?
Я думаю, что пять лет – это долгий период. Надо дать и другим возможность. Когда я был в Еврокомиссии, то Жозе Мануэль Баррозу сообщил мне, что он намерен остаться на второй срок, и спросил, готов ли я продолжать работать на посту вице-президента. Я согласился, но он решил, что все должны сменить сферу деятельности. Спустя некоторое время я понял, что если бы остался на прежнем месте, то исчерпал бы себя и потерял былую свежесть. Я был очень доволен, что второй срок занимался сферой транспорта.
Когда вы решили стать претендентом на пост президента, то произнесли следующую фразу: «Переходи через мост, если уж дошел до моста». Как долго этот мост маячил перед вашими глазами?
Это было озвучивание логики, согласно которой, если человек выбрал себе какой-то путь, то нужно и идти по этому пути. У меня всегда есть возможность отказаться, но сейчас я не хочу отказываться. Эту фразу я использовал и во время предвыборной кампании 1989 года, когда был кандидатом в делегаты Съезда народных депутатов СССР. Тогда в эти слова вкладывали такой смысл: если мы уже зашли так далеко, то нужно бороться за предоставление независимости до конца. Сегодня смысл фразы для меня состоит в том, что если я решил, что хочу продолжать трудиться на благо Эстонии, то нужно идти дальше.
Мне кажется, что вы и десять лет назад уже знали, что этим летом можете стать кандидатом в президенты.
Есть люди, которые планируют свое политическое будущее на годы вперед, но обычно их ждет неудача. Нельзя сказать, что я давно все это планировал.
Каков ваш план «Б» на случай, если президентом вы не станете?
Вариантов много. У меня есть возможность читать лекции в университете, других планов пока нет. Сейчас я сфокусирован только на президентских выборах. И по своему опыту могу сказать, что когда они пройдут, то политическая обстановка в стране может измениться, и вот тогда нужно будет взвесить, какие есть варианты, если решу остаться в политике.
Большая часть реформистской фракции в Рийгикогу поддерживает вас. А вот из путанных высказываний руководителей партии можно сделать вывод, что ваша поддержка не стопроцентная. Вы кандидат в президенты от кого?
За меня были отданы 30 голосов, и это решение руководства партии. Сегодня я являюсь кандидатом в президенты от этой партии. Все остальное – это досужие рассуждения.
Вы говорили, что в день выборов будут договариваться те, у кого будет больше всего голосов. Поэтому я не понимаю, зачем вы ездили к Эдгару Сависаару, ведь говорят, что у него не слишком много голосов.
У каждого могут быть свои представления о людях, но Эдгар Сависаар является председателем Центристской партии. Точно так же, как с ним, я говорил и с другими председателями крупнейших партий. Говорил и с Кадри Симсон, председателем центристской фракции, – мне нужны их голоса. У Сависаара все-таки солидная поддержка. Такой ход является корректным и политически логичным.
На какие темы вы с ним говорили?
Мой вопрос, естественно, был в том, можно ли рассчитывать на поддержку их партии. В ответ прозвучало «нет», поскольку они уже утвердили свою позицию. Вот и все. Понятно, что я должен был сделать этот шаг. Если бы я его не сделал, то вообще не было бы возможности иметь дела с этой партией.
Если вы станете президентом, то тогда должны быть президентом всей Эстонии. Это значит – общаться и с теми людьми, для которых либерализм олицетворяет все зло этого мира, которые считают, что Сийм Каллас – негодяй, поддонок и мерзавец. Как вы будете это делать?
К части людей я обращаться не буду – это безнадежно. Если люди верят во всякие выдумки, то это невозможно побороть. А что касается либерального мировоззрения, то президент должен быть открыт для всех. Я думаю, что президент должен быть всегда готов выслушать все аргументы и выступать за компромисс.
Вы являетесь убежденным либералом. Как, по-вашему, дураки сами виноваты в своей дурости и бедняки в своей бедности?
Так нельзя говорить. Эмоциональные оценки – это дело каждого. Мой принцип таков: к успеху приводят предприимчивость, трудолюбие и чувство долга. И еще одна очень важная вещь. Если что-то пошло не так, то, прежде всего, посмотри в зеркало. Я всегда делал так, когда терпел неудачи: первым делом смотрел в зеркало и думал, что я сделал неправильно. Есть, конечно, и другой подход, это когда все вокруг виноваты.
Вспомним печально известное дело с фондом ВЭБ (замораживание валютных счетов предприятий Эстонии во Внешэкономбанке СССР – прим. перев.). Парламентская комиссия расследовала, почему интересы Эстонии в этом деле не были защищены. В рамках того же расследования на десятилетия было засекречено имя высокопоставленного чиновника, который отказался от претензий Эстонии в пользу России. Были подозрения, что это вы.
Нет (спокойным тоном – прим. ред.). Моя роль в этом деле состояла в создании фонда, и это был, конечно, жесткий шаг, который необходимо было сделать быстро, чтобы показать, что мы не берем на себя обязательства России.
Мы не взяли на себя ответственность за внешние долги России. Была модель, которую придумал я вместе с одним из своих советников, Урмасом Кая, и за которую я отвечаю. Но это все.
А что стало с этими требованиями в дальнейшем… Я ездил в Россию, пытался разморозить счета, хотя было ясно, что из этого ничего не получится. Но что стало потом, как торговались и получили какие-то деньги…
Я несу ответственность за то, что фонд был создан и с помощью этого удалось выйти из банковского кризиса. Этот шаг хвалил и Ардо Ханссон (нынешний президент Банка Эстонии – прим. ред.), хвалили его и за границей. Однако все это превратили в какую-то кампанию против меня. Этого я до сих пор не понимаю. В чем моя роль? Выход из банковского кризиса никто же не оспаривал. А то, что происходило потом, ни к чему особенному не привело.
Леннарт Мери сказал, что народ должен сам выбирать себе президента. Вы согласны?
Я не имею ничего против желания народа выбирать президента напрямую. Но к этому я всегда добавляю одно «но». Просто представим себе ситуацию, если в Эстонии будут прямые выборы главы государства. Будет ли тогда президент иметь нынешние полномочия или какие-то еще?
Я всегда был сторонником парламентской республики и считал, что президента должен избирать парламент. В Европе действуют разные модели, и везде какие-то проблемы.
Не являются ли в какой-то мере популизмом прямые выборы президента? Мы все же парламентская республика.
Да, парламентская, но все может быть и так и этак. Безусловно, эта идея достойна обсуждения вместе со всеми негативными аспектами.
---------------------
Сийм Каллас
• 1976–1989 ведущий передачи Mnemoturniir на Эстонском радио
• 1989–1991 председатель Центрального союза профсоюзов Эстонии
• 1991–1995 президент Eesti Pank
• 1995–1996 министр иностранных дел Эстонии
• 1999–2002 министр финансов Эстонии
• 2002–2003 премьер-министр Эстонии
• 2004–2010 вице-президент Еврокомиссии по вопросам аудита и борьбы с коррупцией
• 2010–2014 вице-президент Еврокомиссии по вопросам транспорта
• 1994–2004 председатель Партии реформ
• 2004 почетный председатель Партии реформ